Родилась в Кракове, Польша. 26 февраля 1985 года. Живу в Москве. Учусь на факультете журналистики МГУ. Работаю по специализации. Владею 5 языками. Мой мозг не резиновый – никаких других знаний больше не приемлет. Имею горячую страсть к путешествиям, Маркесу и сыру камамбер. 

 

 

 

 

КРАСОТА, СТАРОСТЬ И ВОЛОСЫ

Мне всегда становится страшно, когда я думаю, что однажды придётся состариться. Сейчас я молодая – шея длинная, красивая, ровная. А придёт время и шея станет широкой, в складках, в морщинках, непонятно-коричневого цвета. Придётся прикрывать её платком, дорогими колье… прятать. А лицо? Сейчас улыбается, а потом будет в зеркало камни швырять.
Я впервые об этом задумалась, когда увидела у себя на лбу складочку. Сначала не поняла, что это. Складочка как складочка, мне даже не мешала ничуть. Оказалась морщинка. Такая длинная морщинка на лбу. Она то росла, углубляясь в кожу, то исчезала. А появилась после 11 класса, когда я поступала в университет.
Может, я стала умнее? Серьёзнее? Что-то не кажется так. Другие умнеют и без морщин.
Может, я не умею ухаживать за собой? Иногда я могу долго не расчёсываться. Просыпаюсь, подхожу к зеркалу и кажется, что и так здорово. Это же натурально. Это природа. Зачем её маскировать.
А что, если старость придёт не постепенно, а внезапно. Вот так просыпаешься, а лицо – уставшее, старое, измученное. И воспоминания охватывают… душат.
Я так боюсь состариться. Я уже вижу себя старой. Буду кричать старости в лицо панически:

Wait a minute, wait a minute…
Please Mister Postman look and see
Oh yeah
If there’s a letter in your bag for me 

Я знаю, что смерть – это обыкновенное, всем известное слово. Я знаю, что старение – это естественный необратимый процесс, который в своё время коснётся всех. Мои сверстники станут такими же чуть-менее-красивыми, как и я. И мне не будет одиноко в своём старении.
Но если я влюблюсь в кого-то лет на 5-10 младше? Мы будем вместе, а потом расстанемся из-за моего чувства неполноценности. Он – молодой и сияющий, а у меня шея в отвратительных складочках. И буду петь…

Stop

Oh yes, wait a minute
Mister Postman
Wait
Wait Mister Postman Please Mister Postman look and see
Oh yeah
If there’s a letter in your bag for me

Please, Please, Mister Postman
Why’s it takin’ such a long time
Oh yeah
For me to hear from that boy of mine

There must be
Some word today
From my boyfriend
So far away
Please Mister Postman
Look and see
If there’s a letter
A letter for me

I’ve been standin’ here
Waitin’ Mister Postman
So patiently
For just a card
Or just a letter
Sayin’ he’s returning’
Home to me

So many days
You passed me by
See the tears
Standin’ in my eyes
You didn’t stop
To make me feel better
By leavin’ me
A card or a letter

Why don’t you check it and see one more time
for me you gotta
Wait a minute, wait a minute…
Mister Postman
Mister Postman look and see

C’mon deliver the letter, the sooner, the better
Mister Postman

И тогда хочется погибнуть раньше, навсегда оставшись в природной красоте.
Мы же больше любим и помним тех знаменитостей, которые ушли из жизни досрочно. А разве нет? Мы ненавидим Пугачёву, потому что она везде. Она старая, толстая, не такая красивая, как когда-то. Она повсюду. А почему? Она пытается бороться со своей старостью. Она не хочет мириться. И муж у неё – для поддержания искусственной молодости.
И когда он увидел старость в ней, то понял, что и сам скоро может состариться. И тогда он от неё ушёл – чтобы не думать каждый день о старости.
А кто те, которые всегда в доброй памяти? Это Цой, случайно и таинственно погибший. Поехал на рыбалку и не вернулся. Моё поколение, предыдущее и, думаю, последующее – все будут любить его молодым. И из года в год собираться у арбатской стены. Это Вампилов, разбившийся на Байкале на своём катере. Теперь около его памятника в Иркутске на центральной улице Карла Маркса собираются вечерами толпы. Мои сверстники подъезжают на авто, открывают двери, слушают громкую музыку, не зная, понравится ли она Вампилову.

Forever young
I want to be forever young
Do you really want to live forever?

 

Я не хочу сказать, что надо всем уходить досрочно. Просто из века в век складывалось так, что красота застывшая всегда лучше той, искусственно поддержанной.
Хотя, я состарюсь и даже не замечу. К тому времени я уже познаю мир сполна и с достоинством приму эту природную слабость, это природное несовершенство – старость. Надеюсь, что так и будет.

Ещё становится страшно, что я потеряю свои волосы. Они не то чтобы длинные – чуть ниже плеч. Я ненавижу фотографии, где я с короткими волосами. У меня широкое лицо и мне катастрофически необходимы длинные волосы, чтобы скрывать это.
Иногда я делаю мелирование. Природные русые и выжженные пряди отлично смотрятся. Только тогда я паникую по двум причинам: я боюсь, что сильно порчу волосы, что они непременно станут больными, сухими, секущимися и я всю оставшуюся жизнь их не восстановлю. Но как только я подхожу к зеркалу, вижу, что выгляжу на все сто. Лучше, чем когда бы то ни было.
Страшно ещё вот за что. Ложусь спать, засыпаю вроде быстро. А потом резко вскакиваю и нащупываю руками свои волосы. Где они? На месте. Мои длинные светлые волосы, вьющиеся от природы. Это всё, что во мне есть самого ценного. Что бы ни произошло, ни в коем случае нельзя с ними расставаться. Никогда. И тогда я пугаюсь по-настоящему: а вдруг, вдруг однажды кто-то их отрежет? К примеру, в метро. Там много ненормальных. Ходят с ножницами, а потом развешивают объявления: продаю волосы… Или они как-то случайно укоротятся. Внезапно так, сами собой. Что тогда мне делать? Как тогда мне жить с короткими волосами? Я бы чувствовала себя голой, с раздетой шеей.
И я сижу на кровати, на широкой кровати с мятой, съехавшей простынью, и крепко держу свои волосы, глажу их и радуюсь, что они есть.
Люди с короткой стрижкой очень глупые – они стали бы гораздо красивее, если бы имели длинные волосы.
Так и засыпаю, счастливая, что у меня есть длинные светлые волосы и несчастная, испуганная тем, что вдруг их однажды не станет.
Всё суета – главное огонёк в глазах! Твердишь как молитву, а верится-то с трудом.

Annie was a little late
And what did she see?

Ещё страшно застать однажды своего любимого в объятьях любимой младшей сестры, которая решит однажды отомстить за все былые притеснения.
У меня часто всплывает перед глазами картинка, что живёт только в воображении, но до отвращения отчётливая – я прихожу позже, а на диване они вдвоём. Смеются над моей старостью.
Сначала будет истерика. Захочется кого-нибудь убить, что-то разбить. Как же чертовски некрасиво они оба поступили.
Захочется изменить имя. Уехать, вырваться. Прочь, прочь от этого порочного круга красоты и старости, от этого круговорота людей в жизни, о преемственности поколений. Не хочу я так.

Do you know what it feels like for a girl
In this woooorld
For a giiiiirl?

Мадонна поёт. А знаете о чём песня? «Вы можете вообразить, как это больно для девушки терять свою красоту?!» А клип помните? Мадонна едет в машине со старухой. Сидит рядом с ней на переднем сиденье и целует её. Она кичится тем, что молода! Пока молода!

Теперь по ночам я просыпаюсь от воплощённого страха. Провожу рукой по волосам, и она соскальзывает в районе шеи. Так резко – оп – и обрывается. Теперь ниже шеи волос нет.
В порыве покончить со страхами, я не придумала ничего лучше, чем воплотить их. Сделать их живыми. Чтобы они не мучили ночами моё обессиленное сознание, а мучили ещё крепкую плоть. Я не могла больше уступать им место в голове, в темноте, где их не видно. Я хотела взглянуть им в глаза!
И тогда я отрезала волосы, которые так любила.
Моя странная причёска с чрезмерно длинной чёлкой беспокоит каждую минуту. Я чаще прежнего подхожу к зеркалу и отлетаю от него прочь – это ж не я. Это ж не мои волосы, не моё лицо, ставшее казаться круглым и толстым.
Стало ещё страшнее, когда волос меньше. Я плачу потому, что их нет. Я не могу закутать их в полотенце после душа, не могу, запрокинув голову, чувствовать их голой спиной. Неприятное ощущение, словно кто-то умер, а я не смогла этому помешать и даже не успела попрощаться с ним перед смертью.
Я старалась не думать. Но ни о чём другом я не могу думать. Я ещё чаще стала ненавидеть других девушек. Особенно тех, с длинными волосами, блондинок. Говорю себе, что они глупые. Но ведь вру же сама себе! Они очаровательные! Нормальный мужчина любит длинные волосы. К тому же, зачем ему подруга-ведьма с чёрными волосами? Ничего нет лучше длинноволосой блондинки!

А если задуматься, может ли подобная искусственная красота надоесть? У таких девушек внутри пусто. Они резиновые. Как… как мячики Adidas. Сегодня модно покупать одежду в Adidas. Не скажу, что она мне нравится – эти три полосы и 6 букв. Она между собой одинакова и если ты купил там одну вещь, то хочется ещё. Тебе кажется, что тогда будет твой гардероб в одном стиле. За тебя кто-то решит, за тебя кто-то выберет твой стиль. Купил ещё вещь с тремя полосками и уже говоришь друзьям, что ты просто-фанат-Adidas. Но куда ни посмотри – везде они, эти адидасовцы. Отовариваются там, потому что это навязано. Потому что ничего другого не знают. И что же получается? Что все вокруг модные? Что все красивые? Да ну… прикрываются только.
Все ходят в Adidas. Кто-то один начал – за ним и другие потянулись. Но полно тех, кто не может себе позволить купить одну маечку за 1300 и тогда специально для него появляются маечки с теми же буковками за 300. На Шанхайском рынке… И мир одет одинаково. И будто бы следует моде. И будто бы красиво. Вот чудо.
С блондинками также. Давным-давно жила Мерлин Монро и куча голливудских блондинок. Но не все могли позволить себе такое удовольствие. И специально для них стали выпускать таких же, но с пережжёнными волосами, стервозным характером, более доступные. И тот же Шанхайский рынок.
Как всё чудесно взаимосвязано. И я – та, что безумно боялась потерять свои волосы и которая в порыве очередного страха их собственноручно отрезала, — спрашиваю себя: хочу ли я жить жизнью шанхайской блондинки?

Сны жалкими и убогими. В каждом кошмаре каждую ночь уже месяц я вижу свою голову с отрезанными волосами. То прошу маму купить мне парик, бьюсь головой о стену, говорю, что не выйду на улицу, пока она не купит мне парик.
А недавно снилось, будто Настя хотела уложить мне волосы перед вечеринкой и одна прядь никак не умещалась. Настя протягивает мне с подоконника пакет с ножницами (там много-много разнокалиберных ножниц) и просит эту прядь остричь – тогда причёска примет красивую форму. Я в бешенстве бросаю пакет на пол, топчу его и прошу никогда-никогда не давать мне в руки ножницы!
Самый неприятный сон связан с любимой младшей сестрой, которая теперь отрастила себе волосы. Мне почему-то кажется, что я их отрезаю, чтобы намеренно становиться некрасивой, чтобы намеренно уступать ей дорогу. Или что-то меня толкает это делать… Снится, что я кричу на Иру: вот, у тебя длинные волосы, посмотри, как это некрасиво. Они вьются и пушатся, ты их редко моешь, они вылезают, у тебя будут скоро редкие волосы и выпадут совсем. Я злюсь, я завидую, я ненавижу. Сначала её, а через мгновение себя за то, что даже осмелилась такое подумать о ней! Когда прихожу к Ире, успокоенная и делая вид, будто ничего и не было, вижу в ней перемену. Она сидит на диване, развалившись. Волосы коротко пострижены:
— Видишь, я тоже постриглась. Даже короче, чем ты. И смотри – мне это идёт. Меня вообще не волнует, что это некрасиво – с короткими волосами. Красоту не испортить. И мне по-всякому хорошо. А тебе нет. Тебе с короткими не идёт.
Смотри, мне ничего не стоит их отрезать – я и глазом не моргнула. Я это для тебя сделала, чтобы ты не психовала. Поняла? Но даже не ДЛЯ тебя, не РАДИ тебя, а просто чтобы ты замолкла!

Проходит время. Волосы не растут. Становится то смешно, то депрессивно-страшно. Когда же они займут своё место?
Я страдала. Я очень переживала, я ненавидела всех женщин, переодетых в женщин мужчин… Я не могла ни о чём больше думать, кроме как о роли волос в современном обществе. Ясно: волосы это статус. Чем они длиннее и пышнее, тем выше твой социальный статус. Это относится отчасти к обоим полам. Только не утруждайте доказывать. Оглянитесь и вы и так поймёте.
А вдруг у меня будет ещё один шанс?

Опять вскакиваю ночью, словно будильник в голове срабатывает. Иду к лампе, пытаюсь её включить – не включается. Да! Забыла – я вынула шнур из розетки, чтобы включить принтер. Принтер включён, но он не подключён к компьютеру. Без толку. И лампа на столе стоит без толку. И вообще много вещей происходят отдельно от их смысла – тоже без толку. И когда начинаешь думать, что от чего происходит, что к чему приводит, это тоже без толку, потому что нет конца, нет края, подобные рассуждения бессмысленны.
Иногда мне жаль писателей экзистенциалистов. Они теряли время в бессмысленных рассуждениях о бессмысленной войне в бессмысленном мире. Зато теперь их произведения наделены особым богемным смыслом.

Как любой человек, который изливает на бумаге свои мысли, я краем мысли мечтаю увидеть свои рассуждения напечатанными. Вот так вдруг, однажды. Теперь, когда я понимаю, что в моей стране можно действительно купить всё, мне страшно. Бедные люди – те, кому придётся меня однажды читать.

В голове много странных мыслей. Как делают кино про то, как снимают кино, так и у меня крутятся мысли о том, что за мысли вообще бывают в голове.

Невыносимыми оказывались мои одинокие ночи на широкой кровати. Я ещё не адаптировалась к переезду, с большому расстоянию, ни с кем из семьи мы толком и не успели поговорить об этом. Я поднималась в комнату – как можно позже – кидала вещи на кровать, ложилась и думала… Дорогая комната, самая большая в доме, самая красивая. Она моя. Я живу тут одна. Так страшно становится от этой мысли. Красивая комната – для тебя. Тебе одной доверено заботиться о ней, а ты что? Не справляешься?
И вот почему ещё страшно — остаться наедине со своими мыслями. Вдруг они не такие… неправильные, больные. Вдруг они заведут меня куда-то не туда, откуда не выбраться. Начинаешь о чём-то догадываться, что-то понимать – и не знаешь, так ли это, правильно ли это. Надо ли вообще человеку об этом думать. Весть есть наверняка такие вещи, о которых человеку не рекомендуется думать.
А рядом никого нет, чтобы спросить. А если и спросить, это значит снова об этом подумать.
Страшные ночи – они до сих пор со мной. Когда спишь одна на широкой кровати для двоих, в огромной комнате тоже не для одного человека. Когда приходится одной сражаться с собственными мыслями.
Я часто кричала за последние пол года, влюблённая в красоту своей комнаты, влюблённая в чистоту, которую наводил кто-то, но не я, ненавидящая тишину, что безмолвно шуршала за окном. Просыпаешься и думаешь: а где же городской московский шум? Где звук возвращающихся домой тележек из соседнего супермаркета, где орущая дворняжка, что преследует эти тележки, словно пастух стадо, где вертолёты, где музыка из давно закрытого радио Ультра, где дикие машины с дикими водителями, где соревнования 99-78?
Просыпаешься, чтобы задать себе столько вопросов! Они сами приходят в голову – бессмысленные вопросы, которые совсем не кстати появляются в самое уязвимое для психики время суток.
Просыпаешься вдруг, внезапно и становится страшно, что ты одна и не кого расспросить, где всё это! И дверь открыта – я в отличие от сестры редко закрываю дверь. Вскакиваю, бегу к родителям, забираюсь в постель, трясусь, мама обнимает, папа что-то ворчит. Успокаиваюсь, понимаю абсурдность ситуации, не могу вспомнить, чего испугалась, так как это даже не абстрактный страх, а что-то, что кажется наивным и глупым, когда просыпаешься окончательно.
Бреду обратно… туда, где и положено мне спать. Но комната по-прежнему пугает. Не знаю толком почему. Своей пустотой. Не могу точно сформулировать.
Стучит в голове и сжимает виски. Я знаю, что слова в моём собственном словаре ограничены. И я чувствую, что их запас не пополняется, а как раз наоборот, уплывает. Слова… отделяются, уходят в пассив. Вертятся непонятные звуки из чужих языков, заимствованные слова из чужих языков, о значении которых лишь догадываться остаётся.

А эта ночь оказалась ужасной. Безумно ужасной. Я боялась заснуть. Я вспомнила свои детские страхи. Материальные. В то время было очень модно говорить об НЛО. И я часто смотрела передачи с людьми, которые контактировали с неземными цивилизациями. Днём это казалось интересным, а ночью это оказывалось совсем другим. Мама говорила, что похищают только тех, кто часто говорит об этом, кто этим занимается. И ночью я заставляла себя не думать о чужих мирах, но никак не получалось. Любой скрип – и кажется сейчас тебя парализует и ты вернёшься через несколько лет другим человеком.
Меня увлекали эти разговоры всегда. Но только днём я чувствовала в них себя уверенной. А ночью дрожала от холода собственного нагнетания.
Знаю. Страхи сама себе придумываю за неимением ничего более ценного в голове. И так жалко себя становится. Такая маленькая… И как бороться?
А я разучилась бороться. Совсем.
Я могла бы снять ужасный фильм про ночные кошмары. Этой ночью как раз обдумывала детали. Вот я лежу. Вдруг кто-то хватает за ногу. Мерзкая серо-коричневая рука появляется из ниоткуда. Из-под кровати выныривает существо того же серо-коричневого цвета с рожками, маленькими и притупленными. Смотрит на меня красными глазами и улыбается. А потом оказывается, что это я смотрюсь в зеркало – пошла умыться. И всё это выдумано. Мною выдумано. Из жалости к себе – если на данный момент в жизни не происходит ничего экстраординарного, запоминающегося, яркого, тревожащего фантазию, значит это надо придумывать – для поддержания уровня адреналина в теле.

Я сама придумываю эти страхи, чтобы разнообразить свою жизнь, чтобы утром было о чём поговорить с родителями. И посмеяться над собой. Но это только утром. А ночью опять станет страшно. Уже по инерции — я уже давно разучилась спать спокойно.

Июль-сентябрь 2005

Показать еще статьи по теме
Еще статьи от Сияние Лиры
Еще в Авторы
Комментарии отключены

Смотрите также

Журнал «Родной край». Выпуск 1.

Издательством Фонда «СЛОВО» подготовлен  к печати 1 выпуск полноцветного краеведческого жу…